Зигмунд Фрейд подчеркивал,
что для достижения стабильных результатов в психоаналитическом лечении требуется длительное время.

По опыту, полученному в ходе работы с пациентами, Фрейд понимал, что даже при условии достижения значительных результатов однажды наступает момент, когда аналитический процесс будто теряет прежнюю интенсивность и результативность. И кажется, словно аналитик и пациент топчутся на одном месте, не продвигаясь вперед.

В работе «Анализ конечный и бесконечный» Фрейд затронул вопрос о том, что иногда хочется сократить сроки анализа. Он очень вдумчиво рассматривал столь неоднозначную составляющую аналитического процесса, как его продолжительность и вероятность назначения времени окончания анализа.

Говоря о том, что многие аналитики пытались найти способ сделать аналитическую работу более «компактной», он оппонирует Отто Ранку с его работой «Травма рождения». Фрейд сравнивает желание Ранка прорабатывать травму рождения как основной источник неврозов, с горящим домом, из которого якобы достаточно удалить лишь упавшую на пол лампу как источник пламени, и тогда огонь в доме утих бы без прочих усилий.

Фрейд говорил о другом способе ускорить аналитический процесс, найденном им случайно в работе с русским пациентом. В один момент, убедившись, что прогресс в работе с этим пациентом не имеет желаемой динамики, Фрейд вдруг объявляет о том, что грядущий год будет последним годом анализа для этого пациента. Сам Фрейд называл этот поступок героическим.

В ходе следующего, объявленного последним, года анализа пациент имел тенденцию работать более продуктивно и, что примечательно, было отмечено много меньшее сопротивление процессу анализа.

Год прошел, анализ закончился, они попрощались навсегда. Фрейду казалось, что результаты, которых он достиг, работая с этим пациентом, были стойкими и глубокими. Однако спустя некоторое время ему вновь пришлось увидеть этого человека в своем кабинете.

Размышляя над тем, почему пациент вновь нуждался в его помощи, Фрейд выдвинул предположение, что здесь работали механизмы непроработанного до конца переноса. По истечении некоторого времени этот пациент вновь почувствовал себя легче. На этот раз результат был более стойким. И лишь изредка возникали «обострения», которые могли быть разрешены путем кратковременной помощи этому пациенту одной из учениц Фрейда.

Фрейд рассматривал этот опыт как успешный и применял его в некоторых случаях своей последующей работы. Однако он подчеркивал, что необходимо очень чутко подходить к данному вопросу. Озвучивая дату окончания анализа, аналитик не может менять принятого решения, тем самым он берет на себя большую ответственность. Фрейд красиво сравнивает подобное решение с решающим прыжком льва, выслеживающего добычу.

В связи с высокой важностью того, о чем было сказано выше, Фрейд задался вопросом: а существует ли в принципе тот момент, который мог бы быть назван концом аналитического процесса.

С технической стороны это лишь прекращение аналитических сессий. Но в более глубоком смысле это достижение пациентом того состояния, когда бы он мог легко справляться с превратностями жизненных обстоятельств, не возвращаясь к прежним симптомам.

Подчеркивая смешанность этиологии любого нарушения, Фрейд говорил о том, что чем большую роль в формировании невроза сыграли травмирующие факторы, не связанные с ранними, конституциональными нарушениями, тем более благоприятно было бы это для аналитического процесса.

Фрейд выделял два фактора, пагубно влияющих на эффективность анализа:

• сила инстинкта,
• искажения Эго.

Он считал их способными сделать анализ бесконечным. При этом он подчеркивал, что каждый из этих факторов имеет собственную этиологию и не стоит смешивать эти два понятия или приписывать ответственность одному за возникновение другого.

Приводя два примера, когда спустя много лет по окончанию анализа, в ходе которого были достигнуты значительные положительные результаты, у пациента вдруг возникают новые серьезные проблемы, Фрейд условно разделяет возможные комментарии по этому поводу на две категории.

Первый вид комментариев принадлежит скептикам и содержит в себе предположение о том, что, сколько бы долгим и успешным ни был бы процесс анализа, это нисколько не гарантирует стабильный пост-аналитический результат без возникновения нового невроза сходного или отличного содержания.

Комментариям «оптимиста» Фрейд придавал иную окраску.
В этом случае могло быть сказано, что не всякое ухудшение состояния пациента, проявившееся после завершения анализа, должно быть непременно связано именно с теми конфликтами, что были, как считалось, проработаны в ходе аналитического процесса. Кроме того, техника анализа стремительно совершенствуется, и потому мы смеем надеяться, что сегодня имеем более надежные инструменты, чем многие годы назад.

На момент написания этой работы Фрейд имел опыт психоаналитической практики в несколько десятилетий. Он подчеркивал, что если в первые годы работы его практика касалась работы с лицами, имеющими глубокие невротические нарушения (при этом его пациенты, разумеется, стремились как можно скорее окончить анализ), то спустя некоторое время большая часть его пациентов состояла из аналитиков, проходивших дидактический анализ - а следовательно, целью данной работы стояли глубокие личностные изменения, которые невозможны за короткий период времени. В подобных случаях вопрос о сокращении продолжительности лечения не поднимался.