Сегодня остановлюсь на двух направлениях работы по выходу из сложившихся программ поведения: формирование доверия и разотождествление.

Важным фактором, который затрудняет начало любой работы по внутренним изменениям в человеке, является отсутствие у него веры в возможность осуществления этих изменений.

Именно с формирования доверия я считаю необходимым начинать работу по «выходу» человека из последствий детских психотравм.

Вера-поверить-доверие-недоверие – эти слова являются однокоренными и относятся к одному и тому же явлению, которое или позволяет человеку жить вне программ, или не дает ему выйти за их рамки.

Одним из тяжелых последствий детских психотравм для взрослого человека является отсутствие у него доверия к окружающему миру, и как следствие – отсутствие веры в возможность чего-то иного, неизвестного и непривычного для него. Ведь если внешний мир или окружающие люди нанесли ребенку душевную травму, то в соответствии с детским восприятием на всю оставшуюся жизнь у человека останется дополнительная травма в виде недоверия. Ибо как можно доверяться тому, что может тебе навредить?

То есть, недоверие является для такого человека своего рода защитной установкой. Из общего недоверия всему, что несет в себе окружающий мир или люди,  проистекает и неверие в возможность каких-либо перемен. Такой (с травмированной в детстве душой) взрослый человек, даже наблюдая, что жизнь других людей складывается иначе, не будет верить в возможность подобного для себя по двум причинам:

1. он не знает ни о чем другом, кроме собственного опыта, в связи с чем это «другое» находится за пределами его знания и понимания,
2. даже догадываясь о наличии чего-то «другого», человек с подорванной в детстве верой не поверит посторонним людям и тому, что они будут ему говорить о его возможностях и способности к изменениям.

Преодолеть эту защитную установку и показать возможность того, что мир может быть не таким, как его привык видеть человек, довольно сложно, однако возможно. Поскольку человек обращается за помощью к психологу, он уже внутренне «созрел», как минимум, для понимания того, что в существующем положении ему находиться плохо или неуютно. Именно этот момент и должен быть использован психологом в качестве отправной точки к формированию иного образа мыслей у человека.

Для этого необходимо постоянно «расшатывать» имеющуюся у человека систему «ценностей», которые не дают ему видеть мир иначе, чем он привык, что само по себе затрудняет его адаптацию в жизни. В этой работе отлично помогут все техники, которые используются в НЛП для преодоления «опущений», «обобщений» и прочих искажений в структуре восприятия человеком окружающего мира.

Работа по преодолению искажений в итоге приведет человека к вопросу, которым рано или поздно задаются все ищущие люди:

• «А что, если я не прав, и мир не такой, каким я его себе представлял?» или
• «А вдруг моя точка зрения на других людей ошибочна, и они совсем не желают мне зла?».

Допущение мысли о том, что всё может быть не таким, каким человек привык себе представлять, является первым важным шагом на пути формирования у него мировоззрения, которое выведет его за рамки программ, поскольку позволит поверить в возможность чего-то иного. Ведь сомнение в своем и привычном – это шаг на пути к вере во что-то другое, или просто шаг к вере и доверию.

Когда человек начинает верить (допускает мысль о возможности и наличии иного, неизвестного ему) во что-то другое, это «другое» становится для него доступным. Только вера человека во все времена позволяла ему совершать открытия и достигать того, что ещё не было известно науке. Поэтому основной задачей психолога в начале работы с человеком, имеющим детскую психотравму в анамнезе, является возвращение ему возможности верить, которая вернется, лишь когда человек усомнится в том, к чему он привык, и что на самом деле является его ограничением. Как писал Эрих Мария Ремарк в романе «Черный обелиск»:

Сомнение – оборотная сторона веры.

И именно сомнение совершенно необходимо на первом этапе работы человека по изменению себя.

Наряду с отсутствием доверия у человека, следующим тяжелым последствием детских психотравм является отождествление человеком себя или своих качеств характера с самой программой, сформировавшейся в результате травмирующего воздействия.

Для преодоления этого момента работа психолога должна включать в себя несколько уровней, самым важным из которых должно стать разрушение сложившихся взаимосвязей (в первую очередь именно тех, какие образовались в результате психотравмирующего опыта),  «работающих» в уме человека автоматически.

Например, у человека в течение короткого времени хорошее настроение изменяется на плохое. Он сам не понимает, что послужило тому причиной, поскольку ситуация, в которой он находился, никак не изменялась. При разборе ситуации и отслеживании происходящего выявляется схема, где становится очевидной роль ума, который трактует некое сказанное кем-то слово как повод для изменения настроения. Само по себе слово не несет такой смысловой нагрузки, какой её наделяет воспринимающий, поскольку для ума данного человека оно становится «спусковым крючком» для запуска программы и приобретения определенного настроения.

Выстраивается следующая схема: хорошее настроение – услышанное слово (или событие) – ум человека (трактующий слово или событие как повод для переживания) – плохое настроение.

В данном случае важно осознать и тем самым разорвать связь между необходимостью переживать плохое настроение и тем словом или событием, которое ум истолковал определенным образом. Убрать знак равенства между трактовкой события и самим событием. Показать человеку, что одно вовсе не обязательно равняется другому, и что эта «цепочка» работает каждый раз лишь по одной причине – по привычной схеме, которая не является отражением существующей реальности, а лишь демонстрирует, насколько собственные нелогичные взаимосвязи, сложившиеся в результате психотравмирующего опыта и существующие в установках и мировосприятии взрослого человека, могут мешать ему же самому. 

Возьмем другой пример: женщина, которую с детства «пичкали» наставлениями о том, как «должно быть», будучи во взрослом возрасте воспринимает любую информацию, написанную (или сказанную) не литературным (эмоциональным), а научным (либо другим, не окрашенным эмоционально) языком, как нотации и нравоучения. Переносит своё негативное отношение (создавшееся на основе схемы её восприятия) на всех, кто ассоциируется ею с «учителями» из детства.

В данном случае также работает сложившаяся программа, основное ошибочное звено в которой – характер восприятия самой женщины. Если каждый раз, отмечая свою болезненную реакцию на сообщения извне, данная женщина будет осознавать, что само по себе информационное сообщение не несет для неё никакого элемента «поучений», и что причиной тому служит неверно сложившаяся связь между сообщением как сигналом извне и её реакцией в виде желания протестовать, то этой женщине удастся разорвать неверно сложившуюся цепочку умозаключений, а, следовательно, избавить себя от необходимости столь болезненно реагировать на события и слова, которые к ней лично не имеют никакого отношения.

Точно таким же образом любой человек, осознавший свою ошибку восприятия, способен отмечать её для себя и работать по изменению собственной реакции на тот или иной «болезненный» сигнал извне. Ведь сами по себе внешние сигналы не имеют над нами никакой власти или физической силы: они не могут сдвинуть нас с места или заставить что-то делать определенным образом, и всё дело – в реакции человека на сигнал. А если мы понимаем, что реакция – наша, то способны изменять её самостоятельно.

В данном случае задача психолога состоит в том, чтобы помочь выявить эту реакцию и продемонстрировать её работу самому человеку. Осознавание своей роли в реагировании даст человеку возможность изменять данную реакцию осознанно. В следующей статье я расскажу о практических упражнениях, которые помогут выработать в себе способность осознанного реагирования.