Очень часто люди настолько боятся обмануть сами себя,
что им порой легче ожидать от жизни самого худшего, что может случиться -
ведь в таком случае их уже не могут ждать какие-то неожиданные сюрпризы.

Это им кажется более честным и правильным, потому что иначе они будут «смотреть на мир через розовые очки», «поддадутся уловкам манипуляторов и обманщиков», а главное – предадут самих себя.

Установка «чем хуже – тем честнее» может выражаться в разных формулировках.
Например: «чем обиднее, тем реалистичнее».
Иосиф Бродский в одном из своих стихотворений писал: «Чем безнадежнее, тем как-то проще. Уже не ждешь…». Такие установки и максимумы можно отнести к тому, что представители когнитивно-поведенческой психологии обычно называют «глубинными убеждениями».

Глубинные убеждения – это аксиомы, на которых строится вся картина мира человека.

Главная проблема состоит в том, что эти убеждения не являются результатами умозаключений, и поэтому далеко не всегда их можно откорректировать на смысловом и логическом уровне. Глубинные убеждения – это как бы базовые аксиомы, как в Евклидовой геометрии, все остальные смысловые и логические умозаключения о мире человек строит, опираясь именно на эти установки. И если подвергается сомнению какая-то одна из них, то кажется, что может рухнуть и весь мир.

Иногда нужно быть Лобачевским для того, чтобы создать для себя новую «психологическую математику», новые основы для построения своей картины мира. А это сделать не так-то просто.

Проблема состоит в том, что одной из глубинных установок человека может оказаться следующая: «в этом мире я могу доверять только себе». В итоге человек не может верить никаким появляющимся вокруг него «Лобачевским», даже тем, кто изъявляет желание ему помочь. Он не верит никому, и даже самому себе. В какой-то степени люди с такими глубинными установками обречены на то, чтобы самим сделать в своей душе «Коперниканский переворот», изменить свой социальный космос и найти в нем свое место, научиться по-другому смотреть на мир.

На чем замешаны глубинные убеждения

Несмотря на то, что глубинные убеждения могут иметь форму логических или смысловых установок, в основе своей они бывают замешаны на сильных эмоциях:

• на страхе, переходящем в ужас;
• на отчаянье;
• на острой душевной боли;
• на ярости загнанного в угол мышонка.

Поэтому для того, чтобы появилась возможность откорректировать эти убеждения, человеку порой приходится снова испытать эти страшные и сильные эмоции, пройти через свои старые переживания.

Существуют разные «садистические формы психотерапии», например, «терапия первичного крика», когда человека подводят или даже провоцируют на прохождение через указанные выше переживания. Эта форма терапии всегда приводит к боли, но не гарантирует исцеления. Очень часто ни последовательные логические уточнения, ни погружение в ситуацию базовой травмы не приводят к изменению глубинных установок человека. К сожалению, использование последовательных выверенных процедур и даже самые аккуратные техники порой также оказываются малоэффективны: привыкшего к жизни в напряженном поле человека они начинают раздражать и даже бесить своим «занудством» и монотонностью.

К незаметным изменениям в позитивную сторону порой приводят лишь маленькие озарения, понимания, отдельные фрагменты опыта, которые постепенно выстраиваются в новое виденье ситуации. Так человек замечает, что острая боль его иногда отпускает, на фоне отчаянья вспыхивают огоньки надежды, появляются указатели на выход из напряженной ситуации. Загнанный в угол мышонок вдруг обнаруживает, что его гонителей уже нет рядом. Сначала человек может проецировать на себя только негативный опыт других людей (так кажется честнее), но постепенно появляется возможность проецировать в свой мир и позитивные сценарии других людей или хотя бы отдельные фрагменты этих сценариев.

Существует ли какой-то конкретный тип психотерапии, какие-то психологические техники, являющиеся идеально подходящими для работы с людьми, чья картина мира построена на болезненных глубинных убеждениях? Наверное, нет.

Приходится работать и с когнитивной сферой, и с глубинными переживаниями, и с проекцией на текущую ситуацию прошлого негативного опыта, и с непосредственными последствиями перенесенных психологических травм, и с теми сценарными играми, которые позволяют человеку хотя бы удерживать свою целостность в ситуации разгорающихся внутренних конфликтов.