Ты просишь его о поддержке,
честно признаваясь, что больше нет сил, что срываешься в пропасть злости, отчаяния и уныния.

А он?
А он продолжает жить в своем мире,
будто ничего не изменилось.

Он не слышит тебя.
Он не видит тебя и твоего отчаяния.

— Видимо, ему так удобно. Конечно! Кому ж захочется давать, когда можно просто использовать без отдачи. Думает ведь: «Она и так потянет, ничего, авось, не сдохнет. А мне и самому много хочется, чтобы ей еще отсыпать».

— Поддержки? Тепла? Понимания? Просто побыть рядом? А толку?

Ты просила помочь — я сделал, ты просила послушать — я посидел. Ну, ничего ж не изменилось! Что мне, станцевать для тебя? Чтоб ты меня еще после г..ном облила?

Нет. Я не самоубийца. Мне жить охота. Я пойду отсюда. Стараешься, стараешься, а толку ноль.

Тебе хочется разреветься сейчас, рассказать, как сильно нуждаешься в нем, как страшна тебе просто мысль о том, что его не будет рядом.

Но нет. Ты сильная.
Ты и не такое переживала. Унижаться из-за этого болвана? Нет.

И тогда он уходит.
Или ты делаешь так, чтобы он ушел. Из кровати, из комнаты, из квартиры или из твоей жизни. Ему нет места рядом с тобой. Ты и сама сильная. Ты и сама можешь. Зачем он здесь?

Или нет. Тебе можно плакать. Тебе можно быть слабой. Ведь именно этого сейчас просит все внутри тебя — стать маленькой и беззащитной. Тебе так нужно, чтобы кто-то большой и сильный встал рядом с тобой сейчас, загородил от всего мира и согрел.

Страшно. Можно и под дых получить. Но ты не хочешь больше делать красивую картинку сильной женщины. Потому что это неправда. Сейчас нет. Пусть лучше под дых.

И вот странно! Он мгновенно заслонил тебя. Согрел. Дал пореветь, поскулить и превратиться в маленькую и беззащитную.

И вы вдруг снова нашли друг друга.
Тех, которые любят, которые вместе. Тех, которые настоящие.

А что изменилось?

Лишь то, что ты перестала только говорить, держа при этом лицо. Ты перестала обманывать его и себя. Ты перестала казаться. Ты стала настоящей. С потекшей тушью, с красным носом и скукоженная, маленькая и слабая. Только так он поверил, что ты настоящая. А ты увидела и приняла его силу. Потому что перестала защищаться от него.

Сложно поверить в твои слова о слабости,
когда ты делаешь гневное лицо и сжимаешь кулаки.
Твое тело, вся ты говорят о другом.

Как можно защитить и поддержать того, кто сражается с тобой?
Тут надо защищаться — чаще всего, это значит, нападать.
И тогда бой. И тогда ощущение предательства.
Тогда он в твоих глазах превращается в подлеца, который пользуется, а потом выбрасывает ненужный хлам.

А ты сама превращается в тот самый хлам.
Абсолютно неценный, никому не нужный. И от этого злишься и идешь в атаку. Потому что веришь, что он обидел и предал.

А он всего лишь доверяет своим глазам.
Он верит своим ощущениям. А еще он верит тебе — тому, что ты сейчас показываешь, какой ты сама представляешь себя.

И это совсем не про слова. Быть честной на словах не просто. Быть честной целиком — глазами, лицом, телом, голосом, сердцем — задача для героев. Но как же это здорово за собственной честностью разглядеть и его настоящего. Такого родного и любимого, такого сильного и преданного.