У меня не получается быть хорошей матерью

Так же, как на большинство матерей, на меня часто накатывает это "прекрасное" чувство "яговномать".

И если его не бывает в чьем-то материнстве, я убеждена, что эта кто-то просто отлично скрывает его от себя и окружающих.

Признать это-самое-чувство — не значит стать такой навсегда. Для меня увидеть его - значит начать диалог, начать движение вперед.

Иногда вперед — это про совершенствование себя как матери.

Или снова вперед — и это про то, чтобы разрушить собственные недостижимые идеалы и стать чуть счастливее и свободнее, попутно поделившись счастьем со своим ребенком.

Я хочу поделиться собственной историей, такой похожей на многие другие.

Последние девять месяцев я (по собственным ощущениям) заново вынашивала, а потом и рожала свою дочь. Когда она родилась 4 года назад, было ощущение, что я не справлюсь с тайфуном внешних событий, которые требовали немедленного моего включения, если сейчас включусь в собственную любовь к ребенку.

Это конечно не было полностью сознательным движением. Было очень похоже на инстинкт самосохранения, когда не успеваешь подумать, прочувствовать — просто делаешь. Когда я посмотрела на нее, такую мою, такую родную, взглянула в ее глазки, которые доверчиво всматривались в мои, я будто закрыла дверь, ведущую из своего сердца к ее. Я была рядом, я ухаживала, я кормила, но дверь оставалась закрытой.

Малышка незамедлительно отреагировала на случившееся. Она просто решила спать и не просыпаться ни под каким предлогом — в том числе и для покушать. Да, на это были физиологические причины — она долго желтушила, но я чувствовала и чувствую сейчас, что по-другому эту часть жизни ей было бы сильно сложнее прожить.

Как итог, первые три месяца вместо времени в обнимку с ребенком я проводила время в обнимку с большим синим хлюпающим аппаратом, называющимся молокоотсос. Много-много раз в сутки с ним и мало-мало раз с дочкой. Злость, неприятие, отторжение, отчаяние, слезы — коктейльчик, который я принимала каждый день тогда.

Дальше потекла обычная, ничем не примечательная жизнь работающей мамы с двумя детьми. Но только в этой жизни я никак не могла нащупать связь с дочерью, которая была мне так знакома по первому материнству. Это расстраивало, напрягало, местами ввергало в смятение и отчаяние. Я любила ее, но как-то не так, что ли, недостаточно, не так горячо, не так, не так. Я искала ту любовь, которая была знакома, которая струилась к старшему сыну — и не могла найти.

А дочь, будто чувствуя это, всё больше и больше как бы старалась делать так, чтобы любить её было проще и удобнее. Меня же это уводило в еще большее пике вины и горечи. Ох, это чувство вины — оно стало неотъемлемой частью моих отношений с дочкой на долгих 3 года. Местами оно резало меня острым ножом, местами ложилось очень удобно и становилось просто частью моего одеяния. Но оно не уходило.

Бодаться с чувством вины, пытаться уйти от него или приглушить — все это абсолютно бесполезно, подтверждаю собственным опытом. Только вспомнив себя, свои истинные желания, ощущения, цели и ценности, мне удалось не бежать, а быть с этой виной. Это не произошло само собой, но и не было сделано целенаправленно.

Просто, открыв глаза и оглядевшись, поняв, что запустила любимое дело, что живу по инерции, что все реже обращаю внимание на свои хочу — я так же ясно увидела, что вместо той мамы, которая я есть, я живу и действую исходя из того образа мамы, которую идеализирую для себя.

И начались те самые девять месяцев стандартного отрицания—злости—торга—депрессии—принятия.

• Как это, Я! не могу быть такой матерью?? — могу и буду.
• Блин, ну что же я за мать такая, как же я так могу, что же со мной не так, а ну-ка быстро соберись, тряпка!
• А может быть, у меня получится как-нибудь по-другому обойти эту стену?
• Ну всё, я не удалась как мать, мне нельзя иметь детей, кто вообще такую подпустил к детям, я ошибка природы…
• И, наконец, пришло то чувство, которое дает силы — я такая, какая я есть, моя любовь такая, какая есть, я люблю, я дарю тепло так, каким какое оно есть у меня.

А пока я была в процессе, моя любимая звездочка проходила весь этот путь вместе со мной. Отдаленная и тихоня постепенно превращалась в капризулю и нехочуху, топающую ножкой, подтверждающую мои ощущения "яговномать" и подливающую маслица в костер злости и сомнений. Потом теплая, податливая и доверчивая, будто требующая еще и еще тепла и ласки в то время, когда я пыталась найти хоть какие-то опоры для себя "хорошеймамы".

А дальше - свалившаяся в дикую, страшную для нас с ней болезнь, которая поглотила всё вокруг, затмив остальное и оставив только меня и её друг напротив друга. Сейчас я понимаю, что это время стало границей, где я смогла убедиться в том, что люблю, что дарю тепло, что я рядом и мы вместе.

А еще я обнаружила, что на самом деле дверь из моего сердца в её была открыта все это время — просто я не могла поверить в то, что туда вот так просто можно шагнуть. Моя вина не позволяла мне идти туда. И нет и не было никогда "говноматери". А даже если и была, неважно это сейчас вообще. Я не могу изменить то, что было, я могу просто быть и любить здесь и сейчас так, как я умею.