А вот сейчас мы действительно повеселимся. Мы сыграем в замечательную игру "Кто мой папа и чем занимается". Начнем с тебя:

- Мой папа чинит машины, которые разбили безмозглые женщины.

- Мой папа после аварии ничего не делает.

- Мой папа дает деньги людям, у которых денег нет, потом они ими пользуются, а потом отдают ему другие деньги обратно, а папе отдают точно те же деньги.

- Мой папа весь день смотрит телевизор.

- Мой папа разведен, а моя мама в разводе.

- Мой папа психолог. Он помогает людям, которых обидели, или которые ничего не чувствуют. Вот и все.

- Мой папа работает в доме и много со мной играет."

Из х/ф "Детсадовский полицейский

На днях, будучи в каких-то своих повседневных делах, из работавшего фоном телевизора сознание выудило этот момент фильма, когда главный герой - полицейский под прикрытием - опрашивает группу детского сада на предмет занятий их отцов. Цель он преследует вполне конкретную: по сюжету кто-то из отцов детей из этой группы преступник, и герою нужно его выследить. Уже довольно старое кино, ему больше двадцати лет, но ответы детей совершенно потрясающи и актуальны для любого времени. И вот чем именно.

Есть такое расхожее мнение, что научная теория верна, если ее можно доступным языком объяснить семилетнему ребенку. В примере из фильма дети, конечно, помладше, но глубинной сути это не меняет.

Пусть даже дети в дошкольном возрасте ограничены в словарном запасе и не понимают многих сложных причинно-следственных связей, но они обладают часто уникальной способностью схватывать самую суть явлений. И под изумленные восклицания взрослых им ее изрекать.

Пусть логика этих высказываний и страдает, но в каждом из них определенно есть что-то глубокое и побуждающее задуматься. Афористичный возраст, его именем даже названа книга - "От трех до пяти".

И размышляя над всем этим, я вспомнил, как один мой друг поделился открытием, которое ему нечаянно помог сделать маленький сын. Он укладывал ребенка спать, а сын, стараясь урвать больше впечатлений от уходящего дня, все задавал и задавал вопросы. "Папа, а почему это? Папа, а почему то?". Так характерно для детского ума.

И он просто отвечал ребенку первое подходящее, что приходило в голову. Но один вопрос вдруг заставил его остановиться и призадуматься: "Папа, а чем ты в жизни занимаешься? Кем ты работаешь?". И он вспоминал, как мучительно было сформулировать простой и ясный для ребенка ответ.

"Понимаешь, я провожу для ключевых клиентов презентации... Ну, ключевые - это самые важные, это такие важные люди... Ну, презентации, это когда люди собираются, чтобы до них можно было донести... Ну, я передаю знания о том, что мы производим, тем людям, которые в этом нуждаются… Я помогаю им... Да, помогаю людям...". Рассказываю все это сыну, а он смотрит на меня этак с интересом и говорит: "Папа, так кто ты все-таки? Чем ты занимаешься?".

Вопрос, который вполне может служить лейтмотивом так называемого кризиса середины жизни. Когда вроде бы и цели какие-то достигнуты, и вершины покорены. Но почему-то вдруг все это становится неважным, а важно что-то еще - что-то другое, что еле уловимо, постоянно ускользает, какое-то ощущение полноты и смысла проживаемой жизни. Счастья, в конце концов.

И насчет таких категорий довольно сложно построить логически последовательный план достижения. Потому что нет атрибутов, заполучив, завоевав которые можно себе это гарантировать.

В транзактном психоанализе есть такое условно-схематичное разделение сфер психики, которое уже стало частью массовой культуры и в той или иной степени знакомо всем: Внутренний Родитель, Внутренний Взрослый и Внутренний Ребенок.

И если Родитель чаще подразумевает всевозможные догмы и установки, которые человек носит в себе, Взрослый - рациональное восприятие жизни, то Внутренний Ребенок - это и есть как раз тот, кто может задавать иногда подобные серьезные и каверзные вопросы.

И если от своего реального ребенка всегда можно отмахнуться - ну, что-то ему наболтать в ответ, соврать, в конце концов - то как отвертишься от ребенка, которым ты являешься в глубине души? От своих спонтанных желаний, импульсов, мечт и грез о том, какой ты когда-то представлял свою жизнь?
Свое место в ней. То дело, которое бы выражало тебя, всю твою сущность.
Так, чтобы все эти регулярные еженедельные шутки про пятницу и понедельник казались бы тебе чем-то безусловно забавным, но совсем чуждым и незнакомым.

У одного из классиков экзистенциальной психотерапии Ролло Мэя в книге "Открытие бытия" есть очень интересное и точное наблюдение, касающееся симптомов, с которыми люди зачастую приходят в психотерапию. Он пишет о том, что тревога, вина, депрессия и многие другие душевные страдания у современного человека связаны уже не столько с подавлением и вытеснением, как это было во времена Фрейда, а с внутренним конфликтом, возникающим от осознания человеком: кто он есть сейчас - и кем он мог бы стать.

Не случайно, наверное, разного рода тревожные расстройства часто сопровождают жизненные периоды и ситуации, в которых перед человеком появляется какой-то серьезный выбор.

• По какому пути пойти, куда двигаться дальше в жизни?
• Плыть по течению или начать наконец что-то свое?
• Выбирать комфорт и застрахованность на сейчас или рискнуть многим и получить надежду на новые возможности?
• Подбирать с трудом в очередной раз слова для того, чтобы объяснить то, чем занимаешься и кем являешься, на простом языке - или сделать в жизни что-то такое, чтобы суть себя и дела была понятна прежде всего самому?

Все это темы, которые содержат очень много страхов.
И чем старше становимся, тем страхов больше.
Потому что опыт, потому что многие знания, потому что ответственность.

Но свобода всегда предполагает ответственность.
И где-то в этой области, в области принимаемой ответственности за свой выбор, в области свободы, в области ощущения, что я становлюсь тем, кем чувствовал, кем хотел, к чему тянулся, и лежит направление к смыслу, к осмысленности жизни, к ее полноте. И к счастью. Пусть и такому, что совсем иногда, нечасто. Но счастью.

Само слово тревога происходит этимологически от понятий "боль при схватках", "удушение". Все это относится к тем состояниям, через которые проходит новорожденный в процессе родов. По сути, это может означать, что одна из главных задач, которые жизнь ставит перед человеком, - родить себя.
Реализовать себя таким, каким чувствуешь внутри.
Позволить себе сбыться и найти свое воплощение.  

И тогда можно всегда просто и ясно ответить и ребенку снаружи, и, что еще важнее, тому, который внутри: "Кто твой папа, и чем он занимается?".