Как жить дальше?

Я учитель. Росла в интеллигентной семье. С тем, с чем мне придется столкнуться в жизни, я и представить не могла. Когда мне было 28 лет, я захотела стать мамой. Но врачи меня отговаривали, потому что я была гипертоником уже в молодости. Они считали, что ребенок или умрет в утробе от гипоксии, или умру я. И я пошла на риск.

Организм отчаянно сопротивлялся наступившей беременности. Пожилая врач уговаривала меня избавиться от плода. Она просто сказала, «Деточка избавься от него, Не принесет этот ребенок тебе счастье в дом» На пятом месяце давление было уже за двести, и в течение двух месяцев мне было сделано около двухсот уколов. Я не соглашалась ни на аборт, ни на искусственное прерывание беременности. Только, улыбаясь, подписывала документики, что обо всем предупреждена, и снимала с врачей ответственность. Плод от этого мужика оказался крепким. Врачи недоумевали, как плод может выживать при давлении матери 220/130. А я счастливая только улыбалась.

Когда плоду было семь месяцев, врач на узи заметил изменения в мозгу и уговорили меня лечь на операционный стол. Во время операции мое сердце остановилось, ребенок тоже умер. Но врачи на заре перестройки оказались героями. Меня и ребенка откачали. Ребенок умирал еще несколько раз, но врачи вели за его жизнь героическую борьбу и победили.

Ребенок был слабым, с кучей диагнозов. Последняя стадия гипоксии, судорожный синдром, дцп и гидроцефалия под вопросом. Ребенок отставал сильно в развитии от других детей. Я мужественно боролась с этими диагнозами, и одержала победу. Сын отставал в интеллекте, но у него был очень развит мир чувств. Он переживал за меня и очень любил. У него развился эдипов комплекс.

А с мужем я разошлась. Постоянные вспышки звериной злобы и агрессии по малейшему поводу. Он мог за 1 только день 50 раз назвать меня тварью , мразью. И всегда изображал обиженную и несчастную жертву. Я пыталась его жалеть, старалась угодить. Но потом я поняла, что он не здоров. Оказалось, что он не служил в армии, а его родня это скрыла. Он сам придумывает страдания для себя и заставляет страдать близких людей. Был для него в этом какой-то кайф. Однажды приехав, повидать сына 8 марта, он тихонько рано утром вывел погулять любимую нашу собаку, а вернулся без нее. Мы ползали перед ним на коленях, умоляли сказать, что он сделал с нашем маленьким пуделем. Но тот только ехидно улыбался…Я первый раз за многие годы долго плакала, и после этого больше никогда не отмечала этот праздник.

Школьные годы пролетели быстро. Сын был скромным, даже застенчивым. Мы никогда не ругались, мы понимали друг друга с полуслова. Был немного скрытным. Я наблюдала за его поведением, потому что отец был с отметкой в военном билете о психическом заболевании, да еще тяжелая беременность.,но никаких отклонений не было. Сын был жизнерадостным, добрым парнем. Или так мне казалось?

Сын стал уже совсем взрослым, поступил в университет на контрактную форму обучения (после того, как его стали выгонять из политеха , и я, рыдая в кабинете у декана, попросила поставить сыну оценки и пообещала забрать документы, перевести его в другой вуз), и мне пришлось пять лет работать дома с учениками уже без выходных. Одевалась я в сэконде. Сына я раздражала своей вежливостью. Его бесило, когда мама подходила к прилавку в магазине и говорила “ Будьте добры, мне четыре сосиски, пожалуйста...” Сын даже термин придумал “Дура первобытная”

Сын начал встречаться со своей однокурсницей, и я была рада, что у сына появилась девушка. На него всегда заглядывались девушки. К двадцати годам сын стал высоким атлетически сложенным красавцем с внешностью и манерами аристократа. Я старалась изо всех сил не обращать внимание, что лицо девушки было поражено демодекозным клещом и представляло собой после снятия макияжа кровавое месиво. Гром грянул, когда я попала на операцию, и сын привел подругу домой. Через месяц началось хамское поведение. С трудом я выпытала у сына, что мама у девушки уборщица, а папа никогда нигде не работал, запойный алкоголик-интеллигент со справкой из психдиспансера, куда они его упекали во время очередного захода, заплатив деньги. После дурки они его из его же трехкомнатной квартиры выгнали.

Я после очередного хамства не выдержала и попросила эту девушку выехать из нашей квартиры.

Дальше начались издевательства и оскорбления от сына, которые продолжались по нескольку часов и каждый день. Потом сын начал орать, что мать “жалкая нищая училка не нужна ему со своими убогими советами” Обиженная девушка мстила, как могла. За один месяц все изменилась. Из любящего сына, он стал превращаться в ненавидящего меня. Любящий, скромный сын в 21 год вдруг начал устраивать дебоши в институте, в супермаркетах, в транспорте. Везде. Женщины на улицах, свидетели таких сцен, шептали вслед «Ну и сынооок». И сокрушенно качали головами. Вскоре он сосредоточился на мне...

Сын уже начал работать в международной компании. А после работы устраивал дома разборки до четырех часов утра с битьем стеклянных дверей, воплями и угрозами вспороть себе живот.. Такой кошмар продолжался целый год. Условие было одно: я должна слушаться его, и во всем ему подчиняться. Я отчаянно этому сопротивлялась. Но однажды я во время очередного разноса услышала слова сына “ почему ты, сука, не сдохла во время операции”

Странности начались. Сын стал читать только о маньяках. Он подробно изучил досье на Чикатило, Пичужкина и, особенно, Тедди Банди. Он даже стал носить клетчатые рубашки, ка у чикатило. Разговоры были только о манипуляциях человеческим поведением. И эти модели он отрабатывал на мне, но я тогда этого не понимала. Я никогда не имела дела с такими людьми.

На ютубе, придя с работы, каждый день смотрел только аварии на дорогах, где было много крови и человеческих жертв. К слову, напишу. Его отец с подросткового возраста резал животных у себя в деревне, и даже специальность в институте выбрал не просто так - «Животноводство»

Через год угроз, шантажа, презрения и пренебрежения к маме, сын ушел к своей любимой девушке. И изображал, как и отец, несчастную жертву, которую выгнали из дома. Он приходил два раза в месяц, приносил немного еды и половину денег за квартиру, но тут же устраивал скандал с оскорблениями, после которого я несколько дней плакала.

Работать сил не было, я стала весить 41кг. Я шаркала ногами от слабости и порой не могла дойти до магазина, чтобы купить себе продукты. Я начала угасать. Я осталась совсем одна, в нищете, родственников у меня не было.. Сын был единственным человеком, которого я любила в этой жизни.

Сын все больше и больше ненавидел мать. Ему не нравилось жить в другой семье, его раздражало, что я занимаю одна трехкомнатную квартиру. Снимать жилье или разменяться он отказался. Однажды я, учитель с высшей категорией, упала перед сыном на колени, умоляя пощадить меня, не орать на меня часами. Я думала, что сын кинется поднимать меня с колен, а он стоял и смотрел на меня сверху вниз с победоносным и торжествующим видом. Я встала и поняла, что сына у меня больше нет, жизнь прожита зря, дальше будет еще хуже и страшнее.

Сын всем рассказывал, что его несчастного, мать-тиран выгнала. В квартире ее мама и сестра сразу сделали ремонт на деньги сына. Установили очередь, кто и когда моет посуду и убирает дом. Сын безропотно все выполнял. Я унижалась, звонила сыну, просила хоть иногда пообщаться. Сын громко, чтобы слышали и мама девушки и ее сестра орал матом на свою маму, насмехался, и я слышала тихий смех. Им было смешно, что сын глумится над мамой-учительницей. Он наслаждался моим унижениям. Злорадствовал, когда кто-то меня обижал. Однажды я, плача от одиночества, позвонила ему на работу и попросила звонить хоть изредка, а он на весь офис с издевкой начал громко говорить, чтобы все слышали: «Ооопять тебе денег надо. Говори, сколько. Я привезу»…и ехидный смешок. Я зарыдала и положила трубку. Общения не было по нескольку месяцев.

Сын запретил мне звонить, сказав, что» без твоего Бога, без твоей совести и без твоих моральных принципов, ему живется легко и весело. Не звонить, не мешать жить и наслаждаться жизнью»

У меня стало сдавать сердечко. Я тихонько, как все гипертоники пила таблетки. Но, как-то ночью мне стало плохо. Я успела дозвониться до сына и прошептала только 2 слова «мне плохо», хотела встать и побежать на кухню за лекарством, но упала и потеряла сознание. Сколько я лежала на ковре, не знала. Доползла до кухни, выпила много лекарств. Утром все-таки ждала, что сын хотя бы позвонит, но звонка не было… И я решила позвонить сама. Сын собирался на работу, и небрежно бросил »да ладно санта-барбару тут устраивать» и бросил трубку.

Я пыталась иногда звонить сыну по делам, но в ответ слышала «быстрее, быстрее говори. Я на тебя уже 3 минуты своей жизни потратил.»

Я часто вспоминала ежедневные издевательства сына, когда он еще жил дома. Он орал и повторял одну и ту же мысль по 100-200 раз на протяжении 3-4 часов. После очередной экзекуции я, не выдержала, упала на колени, ползала по полу и выла. И вдруг из глубины души вырвался вопль »Будь ты проклят, будь проклят тот день и тот час, когда я тебя родила» Сын спокойный и довольный переступил через мать и ушел гулять в центральный парк.

Он продолжал изображать из себя жертву, всем рассказывал, какая страшная у него мать, какой он несчастный. Дальше стало страшнее, он начал глумиться и насмехаться надо мной в присутствии других людей. Соседка, простая сельская женщина, по-простому сказала «ничего не поделаешь. Твой сын ждет, когда ты сдохнешь.

Я с ужасом поняла, что если даже захочу заплакать, то не смогу. Душа была выжжена как напалмом. Я вспоминала, какие у нас были отношения до 21 года. Любящие, понимающие с полуслова родные люди. Когда сын уходил из дома, я, провожая его, всегда говорила ему вслед «С Богом» и тихонько крестила его. Потом подбегала к окну и махала сыну рукой. Так было всегда.

Девушка, с которой жил сын, за 7 месяцев жизни с принцем очень похудела. В инстаграмме я видела, что девушка сына потеряла в весе более 10 кг. Сын признался, что она все время плачет и спрашивает «За что ты мучаешь меня?»

И в скором времени они расстались. И сын снял для себя квартиру.

Так получилось, что у меня весной вывалился камень из почки и застрял. Я от боли на третьи сутки начала терять сознание. Соседка вызвала скорую, и меня увезли в неотложку. Соседка и бывший директор моей школы звонили и умоляли сына приехать в больницу. Но он сказал, что устал на работе. Я кричала от боли под капельницей, обезболивающие меня не брали. К ночи , уколотая кетановом, я слезла с койки, спустилась как в бреду на первый этаж и вызвала такси. Приехала домой, отмыла, превозмогая боль, комнату от говна и мочи. Кошка и собака были голодные и напуганные. Боль начала усиливаться, я залезла в такси, еле доехала обратно, опять кетанов, и так дотянула до утра. А на следующий день попросилась на выписку. Кошка и собака уже полдня голодали. Сын так и не появился. Ночью камень к счастью вылетел. Через 2 дня сын уехал гулять по России, по местам боевой славы на 20 дней. Сделал много фотографий в Волгограде-монумент Родина -Мать, побывал на Курской дуге, посетил Малую землю. Все фотографии с гордостью выкладывал в сети. Про маму он не вспомнил, даже когда приехал обратно.

Летом я купила дешевую ванну и плитку. В черной ржавой ванне нельзя было мыться. Деньги взяла из накопленных и отложенных на лето. Но не расчитала. В начале августа деньги закончились. Сын знал об этом. Я продала свои 2 телевизора, чтобы выжить, продала очень дешево, и деньги через неделю закончились. Я решилась позвонить сыну, попросила у него, чтобы привез немного еды. В воскресенье сын не приехал, я позвонила в понедельник, но он сказал, что не может приехать. «У меня тренажерный зал сегодня». Я предложила сходить в тренажерный зал во вторник, но сын сказал ехидно «А я запланировал на понедельник, у меня все по плану» . Он приехал во вторник с пакетиком еды, и переступив через порог, ухмыляясь сказал «Видишь, сколько же я мог себе купить, а я все на тебя потратил» я схватила сумку, выкинула ее на лестницу, следом выбежал сын….Сын-айтишник получал около 1000 долларов. По украинским меркам это много.

Соседка дала 50 гривен на еду собаке и кошке, а коллега, с которой я работала душа в душу в школе пришла ко мне в гости. Рассказывала о своих внуках, о жизни, а потом осторожно достала конвертик и сказала «Пожалуйста, не обижайся, возьми , я случайно узнала о твоей ситуации, это тебе от чистого сердца» В конверте было 500 гривен, И так я дотянула до 1 сентября. Началась репетиторская работа, огромное количество учеников- я выжила.

После этого эпизода я приняла решение продать квартиру. Жить там все равно было невозможно. И с сыном оставаться опасно. Я проконсультировалась по поводу сына у психиатра. Рассказывала до мельчайших ньюансов. Ответ был категоричен.» Психопатия от отца, и органика-повреждение мозга в утробе из-за высокого давления матери». Я просила совета. Ответ был дан простой «Держитесь от него подальше. Лечению, перевоспитанию они не поддаются. Раскаяния тоже не бывает.» Просто патологическая сволочь.

Я не могла смириться, что сын разговаривает со мной матом. На любое предложения, он злобно рычал «Ты шо, тварь. Совсем ох*ла?» Любое мое слово вызывало в нем звериную злобу, Он не скрывал, что становится мокрый от пота, если я осмеливалась иметь мнение, отличное от него, или пыталась возразить ему. Более того, при любом удобном случае, он пытался меня принизить, выставить дурочкой, высмеять.

О своем решении продать квартиру я сказала сыну. Но ответ меня ошеломил.

Все его лицо перекосило от злобы и ненависти, и он медленно сказал «Только попробуй. Я вызову бригаду из дурдома, заплачу им денег, попрошу, чтоб подольше тебя там подержали» И глядя на сына, я вдруг поняла, что он ЭТО сделает. И меня никто не будет искать, ученикам и соседям можно сказать, что уехала к друзьям. А когда кинутся искать, будет уже поздно.

Я пошла к юристу, и он сказал, что это вполне возможно, такие случаи были, когда хотели освободить жилплощадь и избавиться от родственников. Юрист написал заявление в милицию, попросил меня обзвонить знакомых и предупредить их об угрозах, рекомендовал выйти на работу в школу. Было очень стыдно, но мне пришлось рассказывать об этом некоторым соседям, близким коллегам и знакомым. Все пришли в ужас и обещали держать ситуацию под контролем.

Сына вызвали в милицию. Он после этого долго хохотал и спрашивал с издевкой « А тебе сколько дать, чтоб от тебя откупиться?»

Где жил сын, я не знала. Информацию о нем я находила в инстаграмме. Сын работал айтишником уже 4 года. Его кроссовки стоили как две мои учительские зарплаты. Я уже год продавала квартиру. Ободранную нищую квартиру никто не хотел покупать. Некоторые покупатели смотрели на меня с жалостью. Покупать не хотели, прямо заявляя, что это нежилое помещение. Я платила половину за коммунальные платежи, другую половину платил сын. И вдруг он стал навязчиво давать больше денег. Я поняла, что перед кем-то он хочет быть хорошим. Ответ я получила быстро. Сын решил жениться. Женщина была старше его на 4 года с шестилетним ребенком, познакомились на работе. Я не была удивлена. Он обещал назло мне жениться на женщине с ребенком, и он это обещание сдержал. Сын с гордостью сказал «Ее родители купили нам квартиру» На самом деле его даже не собирались там прописывать, не говоря уже о каких-то метрах. Сын влез в долги, чтобы помочь погасить покупку 3х комнатного новостроя, Деньги от продажи своей квартиры он тоже решил вложить в ремонт новостроя. А пока ходил на мультики и в музей природы с ребенком, устраивал грандиозные праздники в ресторанах с шарами и сценариями. Всячески изображал папу и добропорядочного главу семейства.

На свадьбу меня приглашать сын не хотел. Невеста и ее родители знакомиться с мамой жениха не захотели. Я за 2 дня до свадьбы с трудом дозвонилась до них и напросилась на свадьбу. Ни невеста, ни ее родители не хотели с о мной даже разговаривать. Я поняла, что сын опять оклеветал меня. Но я все-таки оставалась мамой. Я решила, что корона с головы не упадет, и, сев на такси, прикатила во Дворец Бракосочетания.

Ситуация была еще страшней, чем могла представить. На свадьбе не было никого из друзей жениха и невесты. Сын был одет в стариковскую серо-синюю хлопковую рубашку и яркие штаны малинового цвета-так решила невеста. Сын холодно смотрел на меня. Общался только с невестой и ее родителями, а я стояла в сторонке, и на меня не обращали внимания. Так, какая-то чужая тетка.

Вот только после регистрации, сидя в ресторане, я, увидев фитнес-браслет на руке у сына, попросила показать, как он работает. Сын нажал на браслет, и на его дорогущем смартфоне появилась цифра 73 удара сердца в минуту. Я тоже попросила… Смартфон показал 180 ударов в мин. Мое сердце разрывалось от боли. Болела душа. Вечером вышли из ресторана, сын вызвал мне такси. Я села, он со злостью хлопнул дверцей и не заплатил за такси.

Жизнь продолжается и все равно прекрасна! Я отчаянно искала квартиру. В этом было мое единственное спасение… Хотя, что будет дальше, я прекрасно и так знала.

Сегодня нашлись покупатели на квартиру. Сын отказался продавать. Сказал, что просто передумал. Роль мужа и отца чужого ребенка , плюс ссуда на 6 тыс долларов за чужую квартиру его начали раздражать. Эта игра ему уже надоела. А что же теперь делать мне?