Одна моя знакомая, увлекающаяся психологией, пребывая в романтическом настроении, слушала песню Сплин «Мороз по коже» и ее до глубины души тронули строчки:

Мы так похожи. Смотрим друг другу в глаза, и мороз по коже…

Пытаясь выяснить у своих близких и коллег, чем люди могут походить друг на друга, и что их может связывать, она нашла ответ в контексте песни: «тоскующее ожидание в одиночестве света любви».

Это напомнило ей сказку про Женщину-Скелет из цикла Клариссы Эстес «Охота: когда сердце – одинокий охотник», в которой отец, желая наказать свою дочь, опозорившую его (можно только догадываться за что – порочность, искушение, соблазнение), сбрасывает ее в воду. Ее тело обгладывают рыбы, а скелет зацепляется одной единственной леской одинокого рыбака, «нитью любви». Женщина вырывает у рыбака сердце, исполняя шаманскую песню, «напевает» (создает) себе свое тело под ритм «Плоть-плоть-плоть!».

Женщина и рыбак создают пару, в которой сердце – одно на двоих, это про близость и необычные отношения, которые, вполне возможно, завершаются страстью-смертью.

Разные направления психотерапии учитывают отношения между людьми.
В Гештальт-подходе отношения первичны к приобретаемому опыту и развитию, то есть опыт и развитие приобретаются в отношениях.

Отношения или их отсутствие являются значимой фигурой в жизни людей:

• например, любовь;
• взаимопривязанность матери и ее маленького ребенка;
• влечение мужчины и женщины;
• дружба;
• интерес;
• одиночество и т.д.

Актуальность отношений может теряться, исчерпываться, но не исчезать полностью, а удерживаться в фоне в форме удачного или неудачного опыта жизни. Неудачный опыт сохраняется в виде связей (нитей) между элементами застывших переживаний.

Между людьми, давно потерявшими связь друг с другом или живущими рядом, всегда имеется что-то незавершенное: недосказанные слова, нереализованные чувства, несовершенные действия, сопровождающиеся отверженной любовью, сожалением, чувством вины, бессилием, стыдом, гневом, страхом и т.д..

Одна из экзистенциальных данностей человеческой жизни – одиночество – играет существенную роль в судьбе человека. Не всегда одиночество воспринимается как что-то позитивное, некоторые по-детски делают вид, что его нет, но кто-то чувствует одиночество особенно остро. По содержанию одиночество - это всегда про неполноту жизни, нелюбовь к себе, про «жизнь в чужом доме».

Вспоминая Булгаковских Мастера и Маргариту, мгновенно соединившихся при встрече «нитью любви и страсти» и получивших друг от друга то видение себя, которого им не хватало, можно сказать, что они стали свидетелями жизни друг друга, для них открылся доступ к глубинному принятию себя и любви.

В силу комплементарности травматического опыта люди сближаются с людьми, так или иначе внутренне узнаваемыми и ожидаемыми, обладающими способностью быстро входить в тесную связь друг с другом и создавать неясную фигуру страсти.

• Чаще страсть переживается как «запой»,
• ожидание страсти - как томление, влечение,
• а отрыв от объекта страсти – как «похмелье». 

Похожие состояния возникают при зависимости от пищи, наркотиков, татуировок, самоповреждения, риска, работы и т.д.

В фильме «9 ½  недель» герой (Микки Рурк) тонкими манипуляциями, оставаясь холодным и рациональным, доводит героиню (Ким Бейсингер), вовлекая ее в страстные отношения, до высоты любви, которая оборачивается своей противоположностью: переживанием отвержения и углублением в одиночество. Вначале страсть переживается героиней как переполнение жизнью, когда она улавливает множество ярких сочных мелочей, приносящих удовольствие, и все имеет значение и включено в таинственный текст бытия, обещающий счастье, одновременно это и захватывающий танец на грани дня и ночи.

Естественно, длительно выдерживать подобные отношения проблематично, мало кто способен развить в себе необходимые компетенции балансирования на «острие ножа», для этого нужна спонтанность, естественность, простота восприятия реальности. Этого не достает, так как травматический опыт, накапливаемый вслед за неудачливыми отношениями раз за разом, постепенно блокирует страхом отвержения и стыдом доступ к возможности страстных переживаний, делая человека еще более одиноким.

Вне зависимости от того, состоят люди в браке или нет, страсть возникает как неудержимое влечение друг к другу, и часто сопровождается стыдом, виной, страхом разоблачения, отвержения или как порок (если люди религиозны).

Переживание стыда легко активизируется в связи с мыслями про страстные отношения. В фоне переживания стыда могут возникнуть ненависть и отвращение к себе, вплоть до суицидальных мыслей и намерений, как в истории с Анной Карениной. Страстного влечения боятся и одновременно ждут, от него пытаются защититься и одновременно хотят погрузиться в страсть до самого дна.

Зародыш способности к сексуальной страсти закладывается в детстве. Страстность – результат соблазняющего стиля общения, атмосферы в доме, воспитания. В этом стиле присутствуют нескромные прикосновения, специфические комментарии, двусмысленные шуточки, касающиеся тела и фиксирующие на половой сфере сознание ребенка.

При противоположенном подходе к воспитанию упор делается на строжайший запрет проявления сексуальности. В обоих случаях порождаются бурные фантазии, необъяснимые ощущения в теле не обсуждаются, напряжение в органах не находит выход.

Общее послание страсти примерно такое:

Мир меня соблазняет, я соблазняю мир.
Я коммуницирую с миром своей сексуальностью, это дает мне возможность чувствовать себя живым. Пусть в этом присутствует элемент безумия. На пике страсти я превращаюсь в объект, сексуальное животное, но я наслаждаюсь и наслаждаю другого собой.

Для людей страсть сопряжена с возможностью добровольно отказаться от своих границ и растворить свое сердце в другом. Другой – не обязательно человек, им может быть вещество, идея, пища, игра. Любые агенты страсти могут так же, как и человек, захватить сердце и, отвергнув, погрузить в одиночество.

Защищаясь от своей страсти, человек использует ретрофлексию или эготизм - мощные контактные стратегии, позволяющие удержать страстный порыв внутри себя. В результате можно казаться притворяющимся, бесчувственным, скучным и пустым.  Если же человек решается погрузиться в омут страсти, то сливается с переживаниями безграничности, бесконечности или конечности бытия, потери ощущения себя и времени.

Борьба между ретрофлексией и слиянием отражается в сновидениях. Например, женщине снится сон, в котором она обнаруживает себя в красной ночной рубашке, но отрезанной снизу, выше груди, и в халате, отрезанном с одной стороны наполовину. При этом во сне переживается невозможность выйти к людям в таком виде, глубокий стыд, уязвимость и одновременно открытость и доступность.

Люди обращаются за помощью тогда, когда стыд становится сигналом переживаемого в душе отвержения, невыносимого одиночества, в том числе вдвоем, когда страсть не легализована, находится в фоне. Это создает большие проблемы для семей, сопряжено с несостоятельностью, бессилием, эмоциональной неустойчивостью, стыдом, депрессивными переживаниями, замершей чувствительностью, мешает ровным взаимоотношениям с детьми.

Для многих людей медитативные состояния, связанные с потерей себя (например, растворение в природе, в атмосфере), помогают отказаться от своих внутренних жестких структур. Риск появляется тогда, когда страсть выражается в стремлении к такой близости, к такому слиянию и растворению в другом, которых невозможно достичь до конца, при достижении же – возникают конечные состояние, такие как смерть, безумие (как в Фильме «Империя Чувств») или анорексия с критической и безвозвратной потерей веса, смерть от опоя у алкоголиков, «передоз» у наркоманов, суицид у склонных к самоповреждению, катастрофа у людей, стремящихся к риску.

Страсть – это способ самовыражения в этом мире; перезагрузка Personality (я другой(ая)), пульсация Id, одностороннее функционирующее Ego, заряженное на удовольствие и экстаз. Страсть может вести к иллюзорному, галлюцинаторному, бредовому переживанию мира, с одной стороны, но с другой стороны она открывает новые смыслы, значения, ценности, элементы «Я», всю глубину жизни.

Существует зрелая любовь, когда присутствуют «Я-Ты» отношения и диалог – «Мы», где могут растворяться индивидуальные границы на некоторое время, и «Я» может становиться «Ты», а «Ты» может становиться «Я», при этом человек сохраняет рассудок и при необходимости возвращается к своим границам.

Возможны эпизоды страсти, которые пара переживает долгие годы до старости, сохраняя счастливые отношения. Страсть позволяет выйти из стыда, преодолеть ретрофлексию, преобразовать эготический стиль взаимоотношений, выйти в пространство большей спонтанности и принятия.

Страсть преображает стыд, делая его необходимым условием близости: «Я нигде не смогу реализовать свои потребности в страсти, кроме как с объектом страсти, то есть я могу войти в страстное соприкосновение только в том случае, если мой стыд гасится и принимается стыдом другого, тогда стыд не является стыдом, а сигналом соблазнения».

Например, молодая женщина, десять лет замужем, детей нет. С мужем живут отдельными жизнями. Формальные, душные отношения, тоскует по близости. Ей представляется, что она встретит мужчину, который сможет ее полюбить, которого полюбит она, с которым у нее будут дети. Со стороны родственников идет давление по поводу отсутствия детей. Муж уклоняется от близких отношений, так как занят работой.

Одновременно с этим расширенная семейная система так организовалась, как будто ничего не происходит – «болото». Женщина встречает молодого человека, на которого она легко спроецировала свои потребности, и который, в свою очередь, спроецировал свои потребности на нее. В позитивном смысле проекция – это возможность эмпатического переселения в другого человека.

Возникла влюбленность, притяжение, влечение, страсть. Сложилось убеждение, что здоровых детей она сможет родить только от него. Некоторое время, пытаясь получить разрешение от родителей и жалея мужа, она металась и искала поддержки у подруг и в церкви. В конце концов, в полном смятении, подчиняясь импульсу, идущему из ее истории (девичьи фантазии) и тела (страстное влечение), не имея необходимой поддержки для взвешенного решения, уходит к своему возлюбленному.

Этот порыв происходит в момент проявления ее максимальной женской силы. Она стремиться Быть и Чувствовать себя подлинной, узнать себя, вырваться из сковывающих отношений, в которых она вынуждена жить своей опостылевший, скучной альтернативной идентичностью, приспособленной к жизни в застоявшейся, безопасной среде.

Как персонаж из сказки Эстес про рыбака она намечтала и напела «страсть-страсть-страсть», аккомпанируя себе Его сердцем как бубном. Женщина оказалась захваченной нитью любви за свое тоскующее одинокое сердце. Но то, с чем она встречается в реальности, не отвечает ее критериям подлинности любви. В этот момент порыва она подлинная, но в момент встречи ощущение подлинность исчезает, порыв партнера другой. К сожалению, она не выносит неопределенность, непредсказуемость, не доверяет нестабильности и не умеет терпеть.

Так как рационально этот конфликт разрешить невозможно (все противоречия в фоне, поэтому сами разрывающие силы не осознаются), она замерзает в ситуации выбора и паралича Ego-функции.

Для разрешения этой ситуации должно пройти время, накопиться новый жизненный опыт, предполагающий эмоциональный и интеллектуальный рост и развитие, прежде чем появится возможно сделать тот выбор, который пойдет от сердца.

• Возможно, появится единственный необходимый навык жизни в условиях неопределенности, не сбегая от себя. 
• Возможно, она встретится с родителями так, чтобы они увидели в дочери страстно влюбленную женщину. 
• Возможно, она забеременеет, спрячет свет своей страсти в самую глубину себя, и тогда ее метания начнут стихать сами собой.

Множественность исходов связана с противоречиями, которые создают бурную внутреннюю динамику и не разрешаются сами по себе. Из страсти и порождаемых ею противоречий можно только вырасти. И, конечно, не хотелось бы, чтобы этот рост был следствием серьезной психической травмы, депрессии, эмоционального инкапсулирования и охлаждения, с развитием ретрофлексивной или эготической позиции в контакте.

Терапевтическая стратегия могла бы быть направлена

• на поддержку принятия противоречивых чувств женщины;
• на дифференцирование и осознавание пространства контакта;
• на работу со стыдом, страхом отвержения и одиночества;
• на углубленную проработку фона, направленную на отделение родительских фигур, принятие себя и на осознавание своей целостности.