Однажды на обучающей группе по экзистенциальной терапии у замечательной Эмми Ван Дорцен, современного классика экзистенциального консультирования, мне в глаза бросился один показанный на белом полотнище экрана слайд.

Человеческая жизнь была представлена в виде песочных часов. Время, отмеренное человеку на проживание жизни, представлялось в виде песка, плавно, но неумолимо пересыпавшегося из верхней полусферы часов в нижнюю.

Пока верхняя часть часов полна и внушительна, отношение к каждой песчинке, ее наполняющей, довольно широкое и даже, возможно, расточительное. Но по мере того, как верхняя часть часов пустеет, ценность оставшегося повышается, а тревога по поводу того, как же мало в ней осталось, растет.

К сожалению, в реальной жизни не всегда есть место для такой наглядности. Часто мы живем с ощущением того, что впереди у нас еще необозримо долгий промежуток активной и насыщенной жизни, и мы успеем сделать те важные дела, на которые порой не хватает места в сегодняшнем дне.

Что впереди еще наш "золотой век", который мы всецело посвятим только самым важным, идущим из глубины души выборам и поступкам.

Что осталось совсем чуть-чуть постараться/выложиться/заработать/погулять/пожить для себя/пожить для детей/побыть в поиске/набраться опыта и прочее, прочее, прочее...

Еще чуть-чуть этого, и можно будет уже и зажить, что называется, по-настоящему! Задышать полной грудью, оглянуться вокруг, ощутить пульсацию жизни...

Но реальность состоит в том, что это самое "чуть-чуть" имеет тенденцию растягиваться. И растягиваться надолго. Часто навсегда. Все отложенное откладывается навсегда.  

В одном опроснике, служащем заготовкой для анализа содержания сна, есть такой вопрос: "Вы как сновидец являетесь активным участником сна или же пассивным наблюдателем?". Самое грустное, когда и вся жизнь как сон, и позиция главного героя этого сна - пассивный наблюдатель.

• Когда не сделал,
• не решился,
• не рискнул,
• не осмелился,
• не выбрал,
• не согласился,
• не отказался,
• не взял ответственности,
• не шагнул,
• не прыгнул,
• не поверил сам,
• не смог помочь поверить другому,
• не стал,
• не состоялся,
• не проявился,
• не вышел,
• не родился сам и не родил себя.

Когда сама ткань жизни своей консистенцией начинает иметь все эти "не". Собрание неосуществленных возможностей. Когда в итоге такой жизни остается только вымолвить фразу, которой кончаются чеховские "Три сестры": "Если бы знать".

Возможность все изменить - и изменить кардинально, значимо, содержится в каждом проживаемом дне.
Она заключена в любом непривычном выборе.
В любом отступлении от плана.
В любом всплеске спонтанности в этом размеренном и вялоколышащемся массиве болотистой предсказуемости и предопределенности.
В мысли о том, что мой привычный выбор, вполне возможно, давно уже стал самым худшим.
В решимости шагнуть навстречу новому и неизвестному, даже имея за плечами солидный уже опыт страданий, ошибок и ран.
В особом и самом ценном виде мужества. В мужестве быть.

...На той группе Эмми дала нам одно простое и одновременно сложное задание. Подумать и записать те слова, которые мы бы хотели, чтобы они были записаны на надгробном камне каждого из нас. Такая эпитафия для своего надгробного памятника, автором которой являешься ты сам. А также записать то, как мы бы хотели остаться в памяти людей.

На некоторое время огромный зал погрузился в тишину. Трудно представить себе момент большей искренности и честности с самим собой, чем когда ты отвечаешь себе на подобные вопросы. А потом люди начали рассказывать. Кто-то вообще не хотел себе никаких надгробий, желая быть погребенным безвестным в море или пустыне. Кто-то в качестве эпитафии выбирал одну простую фразу, а кто-то - массивную и развернутую цитату. Одни хотели остаться в памяти людей своими поступками, другие хотели продолжиться в детях и внуках. Было много всего разного.

Но каждый, кто выполнил это упражнение, совершенно точно сделал одну важную вещь - он представил себе конец собственной жизни. Признал сам факт ее конечности. Увидел, как непозволительно много песчинок высыпалось в песочных часах в нижнюю сферу, а никто и не заметил...

А вечером все вышли на улицы теплого весеннего Киева, где проходила группа. И самое последнее, что хотелось делать в этот вечер людям, - это строить планы и рассуждать о жизни со стороны. Никто не хотел больше наблюдать. Все как-то сразу захотели участвовать - гулять, дышать, радоваться, принимать важные решения, делать выбор. Так остро захотелось жить.
Так, чтобы ни одна секунда этой жизни не прошла мимо.
Так, чтобы из пассивного наблюдателя стать наконец Героем.