Проблема кризиса (или кризисов) позднего возраста одна из наименее изученных в психологии развития. Имеются разные точки зрения  относительно характеристик, причин и даже возрастных границ данного кризиса (разные авторы относят кризис к 50-55, 55-60, 55-65, 65-70 годам). Так, Ш. Бюллер относит кризис к 65-70 годам, считая основными характеристиками кризиса чувство завершённости, отсутствие жизненных целей, депрессию, страх смерти, желание уединиться, ориентацию на прошлое [Ch. Buhler, 1933].

Согласно Э. Эриксону кризис происходит к 60-ти годам и связано со своеобразным резюмированием прожитой жизни. Исход кризиса определяется тем, как человек оценивает прожитую жизнь: считает, что он прожил свою жизнь так, как должен был прожить, или же считает, что не смог реализовать себя. При положительном разрешении кризиса эго человека становится более целостным, интегрированным, а при отрицательном - человек впадает в отчаяние,  появляется страх смерти: «…Единственный и неповторимый жизненный цикл не принимается как завершение жизни. Отчаяние выражает сознание того, что времени осталось мало, слишком мало, чтобы попытаться начать новую жизнь и испытать иные пути к целостности» [Э. Эрик сон, 1996. С. 377].

Д. Левинсон относит кризис к 60-65 годам. В этом возрасте становится актуальным вопрос - достиг ли человек того, чего мог,  и в то же время он понимает, что является смертным и многого не сумел достичь [D.  Levinson, 1978]:

            О. В. Хухлаева находит, что в кризисе позднего возраста человек сталкивается с двумя задачами: он должен принять конечность собственного существования и оценить то, чего он достиг в своей жизни, чего нет, а чего ещё может достичь [О. В.  Хухлаева, 2002].

            Б. Ливехуд считает кризисным 56 лет. В этом кризисе «…важную роль играет встреча с концом, своего рода инвентаризация. Теперь у некоторых появляется чувство, что нужно ещё раз преодолеть трудное время. Ещё раз нужно пройти через «умри и восстань» (Б.  Ливехуд, 2001. С. 190). Происходит также переосмысление ценностей. 

            Многие авторы связывают кризис позднего возраста с окончанием трудовой деятельности, с изменением социального статуса [Б. С.  Братусь, 1980, S. Reichard, F.  Livton, P.  Petersen, 1962, И. Г.  Малкина-Пых, 2005  и др.], с инволюционными процессами организма,  например  с климаксом. Мужчинам также приписываются климактерические явления [К. Александрова, 1974]. Многие мужчины тяжело переживают снижение половой активности, впадают в апатию, меланхолию, что может стать причиной психических нарушений и суицида [К. Александрова, 1974. С. 67]. 

            Г. Муди, Т. Кол и другие авторы считают, что кризис позднего возраста связан с потерей смысла жизни [H. R. Moody, T. R.  Cole, 1986]. Авторы находят, что завершение трудовой и родительской деятельностей, снижение половой активности, достижение основных жизненных целей приводит многих к экзистенциальному вакууму и заставляет думать, что жизнь закончена и нет более смысла для существования. Именно этим и объясняется увеличение числа самоубийств в позднем возрасте [H. R. Moody, T. R.  Cole, 1986].              

            Некоторые социологические и психологические теории позднего возраста, на наш взгляд, также могут обогатить представления о кризисе позднего возраста. Социологические теории интересны тем, что объясняют проблемы позднего возраста взаимоотношениями индивида и общества. Например, согласно так называемой теории разъединения (disengagement) Е. Каминга и В. Генри, общество и пожилые люди имеют тенденцию к взаимоотчуждению, которая направлена на сохранение баланса в обществе и на подготовку к окончательному отчуждению-смерти, что предотвращает и снижает деструктивные и болезненные явления  в обществе. Процесс отчуждения может быть болезненным для пожилых людей, особенно на начальных этапах [E. Cumming, W.  Henry 1961].

            В теории М. Лоутона проблемы позднего возраста связываются с явлением социального давления, которое имеет место относительно любой личности. Степень противостояния этому давлению обусловлена потенциалом личности, её компетенцией, которые с возрастом снижаются. Вследствие этого, давление на пожилых людей усиливается, тем самым, затрудняя их адаптацию [M. P.  Lawton, 1982].

В возрастной психологии широко известна теория задач развития [29], рассматривающая развитие как процесс решения возрастных задач. В рамках этой теории кризисы развития объясняются трудностями решения возрастных задач [Х. Ремшмидт, 1994]. Р. Хавигурст выделяет следующие задачи позднего возраста: 1. Адаптация к возрастным изменениям организма. 2. Адаптация к снижению доходов в связи с выходом на пенсию. 3. Адаптация к потерям близких людей. 4. Установление доверительных отношений с людьми своего возраста. 5. Адаптация к новым социальным ролям. 6. Создание нормальных условий существования [R. S.  Havighurst, 1972]. Б. и П. Нюманы [ B. M. Newman, P. R. Newman, 1984] находят, что основными задачами позднего возраста являются: 1. Перенос энергии на другие формы активности и на новые роли. 2. Адаптация к физическим изменениям. 3. Принятие прожитой жизни. 4. Осмысление смерти. 

            Мы попытались представить основные концепции кризиса позднего возраста. Условно их можно разделить на две группы. В первой, кризис рассматривается как отражение специфических для данного возраста трудностей. Это широко распространённый подход, который применяется также и к другим возрастным кризисам (например, кризис 7-и лет связывается с готовностью к школьному обучению [М. Е.  Елагина, 1989]). Несомненно, что каждый возраст имеет свои специфические трудности, не преодоление которых может привести к кризису (также как и любой стресс). Однако дело в том, что кризисы разных возрастов часто имеют очень схожие симптомы (например, есть много общего в симптомах кризисов трёх лет и подросткового возраста [P. Blos, 1962]), что свидетельствует о существовании определённых закономерностей развития, которые обуславливают возрастные кризисы и проявляются на разных возрастных этапах. С этой точки зрения мы считаем более обоснованным вторую группу концепций, которые связывают возрастные кризисы с внутренними механизмами развития (на основе именно такого подхода изначально был выделен феномен возрастных кризисов: например, Гиппократ объяснял возрастные кризисы перестройками организма). В рамках данного подхода наиболее распространённой является концепция, объясняющая возрастные кризисы переходом из одного возрастного этапа в другой (как известно, в качестве синонима возрастных кризисов применяется понятие «переходных возрастов»). Трудности в этих концепциях связаны с тем, что в современной психологии развития не существуют обоснованные и общепринятые критерии классификации этапов возрастного развития целостного человека (имеем ввиду то, что некоторые периодизации отражают развитие отдельных подсистем - интеллекта, психосексуальной сферы и т. д.). Многие периодизации, как известно, просто описывают возрасты и не основываются на единых критериях деления этапов развития (описательные классификации возрастов критиковал ещё Л.С. Выготский, считая, что они не отражают сущность процесса развития). Что касается представленных в учебниках периодизации, то они многократно критиковались, например, за то, что в них нарушены логические основы классификации [Д. И.  Фельдштейн, 1989]. Такая ситуация затрудняет не только определение переходных периодов, но и тех конкретных механизмов, которые приводят к кризису. Так, не совсем понятно, какой переход происходит во время подросткового кризиса - в 14-15 лет: если это переход к половому созреванию, то он начался несколько лет назад, а если это переход к половозрелости, то это происходит несколькими годами позже. Трудно определить переход также и в период кризиса позднего возраста, особенно если учесть, что разные авторы приписывают этот кризис к разным возрастам (от 50 до 75 лет). Что касается таких понятий как «ранняя, средняя или поздняя зрелость», то они, на наш взгляд, абстрактны и не основываются на конкретных критериях дифференциации (на наш взгляд, понятие «зрелость» скорее описывает личность, чем её возраст).

 В возрастной психологии кризисы объясняются также и другими закономерностями развития, например, формированием некоторых базовых новообразований [Э. Эриксон, 1996], процессом индивидуации [P. Blos, 1962] и др. По всей вероятности, кроме переходных возрастов, существуют также и кризисы, обусловленные другими закономерностями развития, т. е. существуют разные виды возрастных кризисов. Об этом свидетельствует хотя бы то, что симптомы кризисов некоторых возрастов очень похожи и отличаются от других.

Сравнительный анализ кризисов разных возрастов и их симптоматики привёл нас к выводу, что существуют, по крайней мере, два вида возрастных кризисов, различающихся по причинам, механизмам, а также по особенностям течения и симптоматики [С. С.  Худоян, 1999]. Первый - это кризисы, обусловленные переходом из одного возрастного этапа в другой, а второй - кризисы, связанные с возрастными перестройками самосознания. Кризис позднего возраста мы относим ко второй группе. До пояснения сказанного,  вкратце представим теоретические представления, лежащие в основе предложенной дифференциации.  В первую очередь она основана на предложенной нами возрастной периодизации [C. C. Худоян, 2004], в которой каждый этап развития рассматривается как процесс разрешения определённой психо-био-социальной проблемы (имеется ввиду, что проблема развития актуализируется и решается на всех трёх уровнях). Именно эта проблема, на наш взгляд, и определяет особенности возрастных изменений и появление на каждом этапе соответствующих возрастных  новообразований. Последние  не случайные и не независимые друг от друга феномены, а являются «шагами» на пути к разрешению определенной проблемы развития. Путём анализа  функционального значения этих «шагов»  (имеется в виду тот конечный результат, к которому приводят новообразования) можно определить содержание, смысл той исходной проблемы развития, на решения которой направлен данный  возрастной этап. При этом на основе первых новообразований направленных на разрешение проблемы развития можно судить о начале возрастного этапа, а последние новообразования, а также появление новообразований принципиально нового характера свидетельствуют об изменении направления развитии и об актуализации новой проблемы развития, т. е. о конце возрастного этапа.

На основе анализа функционального значения системы новообразований основных циклов развития человека (детство, отрочество, зрелость, старость)  нами были выделены четыре исходные  проблемы развития и соответственно четыре возрастных этапа, направленные на их разрешения. Первой проблемой развития является формирование видовых свойств человека (с эмбрионального периода до 7-8 лет). Фактически, с начала зачатия до начала этапа полового созревания, все основные биологические (имеем ввиду новообразования эмбрионального периода), психические, поведенческие и социальные новообразования являются видовыми свойствами (прямохождение, речь, мышление, сознание и т.п.), следовательно «целью» процесса развития на этом этапе является формирование субъекта видовой активности, т. е. человека. Второй проблемой, которая разрешается на втором этапе развития (8, 9 — 18, 20 лет), является формирование субъекта половой активности (к этой сфере относятся основные новообразования этого возраста). Примерно в 20 лет заканчивается процесс формирования субъекта половой активности, т.е. юноша, как в биологическом, так и в психологическом и социальном смыслах становиться половозрелым [М. Кле, 1991]. Именно с этого периода, на наш взгляд, начинается актуализация третьей проблемы развития, которую можно представить как формирование субъекта социальной активности, т.е. субъекта семейной и трудовой активности. Этот этап развития охватывает период от 22 до 35, 45 лет. И, наконец, последнюю проблему и этап развития (с 40, 45 лет до конца жизни) мы охарактеризовали как самоисчерпания. Реализуя себя как субъекта половой, семейной и трудовой активности тем самым человек исчерпывается (более подробно см: [C. C. Худоян, 2004]).

В представленной возрастной периодизации переходными периодами являются 7- 8 лет (кризис семи лет), 18-20, 22 (кризис юности), 35-45 (кризис середины жизни).

В каждом из представленных возрастных этапов условно можно выделить  два принципиально разных уровня или формы развития. На первом уровне развитие в основном происходит спонтанно, без сознательного, целенаправленного участия субъекта. Человек как бы ясно не осознаёт проблему развития и себя как её носителя, а сама проблема разрешается главным образом на основе биологических и социальных воздействий. Однако, на определённом этапе каждого периода, когда уже сформировано достаточное количество новообразований данного возраста, человек начинает осознавать проблему развития и себя как её носителя (общество также начинает осознавать субъекта как такового), а процесс её разрешения превращается в сознательную, целенаправленную деятельность (по Л. С. Выготскому происходит переход из интерпсихической активности в интрапсихическую: как известно, Л. С. Выготский, этой закономерностью объяснял не только процесс формирования высших психических функции, но и личности). Эта специфически человеческая форма развития характеризируется тем, что человек сам создаёт концепцию своего развития и собственного Я как субъекта данного процесса, т. е. отвечает на вопросы: «кто Я и куда иду?». При этом, на каждом этапе развития эти концепции меняются: человек сталкивается с принципиально новой проблемой развития и с новым образом самого себя, т. е. перестраиваются и самосознание человека и концепция собственной жизни. Эти периоды перестроек, на наш взгляд, и составляют возрастные кризисы второй группы. Это кризисы 3 лет - формируется видовое самосознание («я человек, такой как взрослые»), 13-15 лет - формируется половое самосознание, в 25-32 лет - человек осознаёт себя в качестве субъекта социальной активности, т.е. как супруга, родителя, субъекта трудовой активности, и 55-65 лет- человек осознаёт себя как смертного. Таким образом кризис позднего возраста мы относим к 55-65 годам и связываем с перестройкой самосознания. Конечно, человек и до этого возраста знает, что он смертный (также как и до подросткового возраста, ребёнок знает свой пол), однако самосознание имеет не только когнитивную, но и чувственную основу (сравнима с понятием неконцептуального Я Х. Бермудеса[J. L.  Bermudes, 1998]), т. е. человек делает также и чувственное обобщение относительно себя, которое выражается в чувстве собственного Я (иногда при деперсонализационном синдроме целостный когнитивно-чувственный комплекс самосознания нарушается: человек знает, что он это он, но не чувствует себя). Такое обобщение формируется на основе чувственного опыта (телесные, потребностные ощущения, чувства и т.п.) и по всей вероятности играет важную роль не только в процессе перестройки самосознания, но и в порождении кризиса (чувство изменённости, неопределённые тревоги).

   Насколько нам известно, идея о перестройке самосознания в позднем возрасте в психологии развития не рассматривалась, однако в литературе можно встретить немало фактов, идей и исследований, свидетельствующих о качественных изменениях самосознания в позднем возрасте, и о том, что эти изменения связаны с осознанием себя как смертного. Более того, в концепциях кризиса позднего возраста хотя и специально не ставится вопрос о перестройке самосознания и его содержания в позднем возрасте, однако логика многих концепций как бы сводится к этой идее. Так, если в позднем возрасте, нормативно человек начинает резюмировать прожитую жизнь, у него появляется чувство завершённости, страх смерти, теряется смысл жизни (Ш. Бюллер, Б. Ливехуд, Э. Эриксон, Г. Муди, Т. Кол и др.) и он встаёт перед такими вопросами, как принятие прожитой жизни, осмысление смерти (Б. и П. Нюманы) и т. п., то можно предположить, что в его самосознании, в системе Я произошли глубокие изменения и эти изменения связаны с осознанием собственной смертности, с восприятием себя как человека, уходящего из этой жизни.

            Многие авторы прямо или косвенно намекают о перестройке самосознания в позднем возрасте [D. Levinson, 1978, Э. Эриксон, 1996, S. McCarthy, 1980  и др.], сущность которой видят в осознании проблемы смерти и себя как смертного. Так, Дж. Маккарти находит, что после 55 лет идея смерти начинает осознаваться, и объясняет это следующим образом: «Возрастающий спад физических сил, жизненной энергии, полового потенциала, а также потеря любимых людей и товарищей, выход на пенсию…заставляют человека думать, что час смерти приближается» [S. McCarthy, 1980. С. 12].

Многие симптомы кризиса и психопатологии позднего возраста свидетельствуют об актуализации проблемы смерти и осознании себя как носителя данной проблемы (как на когнитивном, так и на аффективном уровнях). Так, многочисленными исследованиями подтверждается, что именно проблема смерти является основной в позднем возрасте и многие другие симптомы кризиса вращаются вокруг неё. По этому поводу психотерапевт Р. Бутлер пишет: «Основная задача психотерапии в позднем возрасте связана с проблемой смерти и потерь. Именно смерть выдвигает те основные вопросы (какую жизнь я прожил, что я должен делать перед лицом смерти) с которым и сталкиваются терапист и пожилой человек» [R.  Buttler, 1982. С. 218]. Согласно Р. Бутлеру, основные защитные реакции в этом возрасте направлены на преодоление страха смерти. Например, при инсомнии человек борется, за то, чтобы не заснуть, а не наоборот. Автор приводит данные исследований, направленных на изучение отношения к смерти в позднем возрасте, которые показывают, что приблизительно 30процент людей в позднем возрасте испытывают явный страх смерти, 15процент проявляют защитные механизмы, направленные на отрицание смерти и 55процент людей реалистично смотрят на проблему смерти. При этом исследования показывают [S. McCarthy, 1980, В. Дадоян, 2003], что тема смерти начинает актуализироваться в возрасте 55-65 лет (именно к этому периоду большинство авторов относят кризис позднего возраста). Со страхом смерти связаны также и другие симптомы кризиса - сверхфиксация на собственном здоровье, ипохондрические тревоги, депрессия. Некоторые исследования показывают, что депрессивный синдром наблюдается почти у 50процент людей позднего возраста [B. Gurland, L. Dean, P. Cross, R.  Golden, 1980].

                 Осознание себя как смертного в позднем возрасте приводит не только к отрицательным, но и к положительным изменениям как в системе Я, так и в жизненной активности (о положительных изменениях в системе Я говорили К. Г. Юнг, Э. Эриксон и др., об этом свидетельствуют также и некоторые исследования: [О. Н. Молчанова, 1999]). В этом возрасте, в процессе перестройки самосознания и концепции собственного существования, перед человеком встают ряд экзистенциальных вопросов относительно смысла жизни, смерти и старости, жизни после смерти, бога и т.п. В тех случаях, когда человек не избегает этих вопросов, ставит их и находит ответы (или же в жизненной философии субъекта они уже имеются), то основная причина кризисных симптомов – неопределённость, исчезает (процесс этого поиска очень образно описал Л. Н. Толстой в своей исповеди [Л. Н. Толстой, 1982]), он не прибегает к неадекватным защитным реакциям, реалистично оценивает себя, прожитую жизнь и ясно видит те задачи, которые он должен решать в дальнейшем. При таком разрешении кризиса человек мобилизует свои силы для завершения незавершённых жизненных задач и осуществления тех желаний, которые он не мог осуществить на предыдущих возрастных этапах (в этих случаях говорят о «хорошем» старении). 

Важную роль в формировании положительной концепции собственного Я как смертного играет осмысление прожитой жизни (при предыдущих перестройках самосознания Я-концепция формируется на основе актуального самоутверждения субъекта), и принятие «… своего единственного и неповторимого цикла жизни как чего-то такого, чему суждено было произойти…» [Э. Эриксон, 1996. С. 376]. В этом случае человек считает себя насыщенным  жизнью (дал и взял от жизни то, что мог), что согласно народному поверью проявляется в том, как человек умирает- с открытыми или закрытыми глазами(если человек не насыщен, то умирает с открытыми глазами).

 Положительная Я - концепция и отношение к себе обусловлены также и другими факторами, такими как сохранение в позднем возрасте прежних ролей, отношений, жизненного стиля, привычек [R. Havighurst, R.  Albrecht, 1980, R. C.  Atchley, 1972  и др.], психологические характеристики личности[Л. И. Анцыферова, 1996], положительное отношение окружающих к субъекту и вообще общества к людям пожилого возраста (во многих обществах существует положительная концепция старости, и  люди в позднем возрасте удостаиваются особого статуса и уважения). Как справедливо отмечает Д. Чопра, именно отрицательная концепция старения в обществе (которая интериоризируется субъектом) приводит не только к психологическому кризису, но и к ухудшению здоровья в позднем возрасте [Д. Чопра, 1995. С. 17–18]. Согласно этой концепции старея человек во всех отношениях становится несостоятельным, следовательно, и ненужным. Фактически, это программирование на смерть и именно эта программа осознанно или неосознанно берется за основу многими людьми в процессе кризиса позднего возраста, т. е. когда формируется концепция существования на данном возрастном этапе, а многие критические симптомы просто являются реакцией на эту неадекватную концепцию (также как при подростковом кризисе многие симптомы отражают неадекватность воспитания). Как показали наши исследования, в тех случаях когда у человека появляется неосознанное желание умереть, часто на сознательном уровне появляются танатофобические, ипохондрические симптомы [S. S. Khoudoyan, 1995]. Установка на смерть может привести также и к соматическим заболеваниям. Об этом свидетельствуют и то, что после выхода на пенсию у многих резко ухудшается здоровье[Д. Чопра, 1995.], а также многочисленные факты психотерапевтической практики[К. Саймонтон, С. Саймонтон, 1995]. Мы не встречали специальных исследований, посвящённых связи феномена долгожительства с положительной концепцией старости в обществе (и в конкретной семье), однако такая связь по всей вероятности существует. Об этом свидетельствует, например то, что у многих, известных долгожительством народов (например, народов Кавказа) можно встретить положительную концепцию и установки относительно  старения и людей позднего возраста.         

 1. Александрова К. (1974) Проблемы социальной и психологической геронтологии. Лен. Изд. ЛГУ.

 2.  Ананьев Б. Г. (1977) О проблемах современного человекознания. М.: Наука.

1. Братусь Б. С. (1980) К проблеме развития личности в зрелом возрасте // Вестник МГУ, Сер. 14, Психология,  № 2, c. 3–12.
2. Анцыферова Л.И. (1996) Поздний период жизни человека: типы старения и возможности поступательного развития личности // Психологический журнал, Т. 17, .№ 6, c. 60-71.

 5. Дадоян В. (2003) Кризис развития личности в 55-65 лет. Дипломная работа, ЕГУ, Ереван.

 6. Елагина М. Е. (1989) Кризис 7 лет и подход к его изучению // Новые исследования в психологии и возрастной физиологии, № 1, c. 37–42.

 7.  Кле М. (1991) Психология подростка.. М.: Педагогика.

 8.  Леонтьев А.Н. (1972) Проблемы развития психики. М.: Изд-во МГУ.

1. Ливехуд Б. (2001) Ход жизни человека. // Психология возрастных кризисов. Хрестоматия. Сост. К. В. Селченок. Минск-Москва: Харвест, c. 142–194.

10.   Логинова Н. А. (1978) Развитие личности и его жизненный путь // Принцип развития в психология. М.: Наука, c. 156–173.

 11. Малкина-Пых И. Г. (2005) Кризисы пожилого возраста. М.: ЭКСМО.

 12. Молчанова О. Н. (1999) Специфика Я - концепции в позднем возрасте и проблема психологического витаукта // Мир психологии. № 2, c. 133-141.

 13. Ремшмидт Х. (1994) Подростковый и юношеский возраст. М.: Мир.

 14. Саймонтон К., Саймонтон С. (1995) Возвращение к здоровью. Новый взгляд на тяжелые болезни. С.-Петербург, Питер Пресс.

 15. Толстой Л. Н. (1982) Исповедь. // Психология личности: Тексты. М.: изд. МГУ, с.242-250.

 16. Тювина Н. А. (1996) Психические нарушения у женщин в период климактерия. М.: Крон-Пресс.

17.   Фельдштейн Д. И. (1989) Психология развития личности в онтогенезе. М.: Педагогика

 18. Худоян С. С. (2004) Критические возрасты развития личности. Ереван: Зангак-97. (на арм. языке).

18.  Худоян С. С. (1999) Переходные и критические возрасты в жизни человека. // Наука и техника, № 1–3, с. 38–43. (на арм. языке).

19.  Хухлаева О. В. (2002) Психология развития: молодость, зрелость, старость. М., Академия.

20. Чопра Д. (1995) Нестареющее тело, вечный дух. М.: КРОН-ПРЕСС.

21. Эриксон Э. (1996) Детство и общество. Санкт-Петербург. Ленато.

22. Atchley R. C. (1972) The social forces in later life: An introduction to social gerontology. Belmont, CA: Wadsworth.

23. Bermudes J. L. (1998) The paradox of self–consciousness. Cambridge MA, MIT press.

24. Blos P. (1962) On adolescence. N. Y. Free Press Glencoe.

 25. Buttler R. (1982) Phisical and Psychological Problems of Aging. In Readings in Aging and Death. N. Y., Harper and Row.

 26. Buhler Ch. (1933) Der menschliche lebenslauf als psychologisches problem, Leipzig. Цит. по Логинова Н. А. (1978) Развитие личности и его жизненный путь. // Принцип развития в психология. М.: Наука. С. 156–173.

27. Cumming E., Henry W. (1961) Growing old: the process of disеngagement. N. Y., Basic Books. 

 30. Gurland B., Dean L., Cross P., Golden R. (1980) The Epidemiology of Depression and Dementia in the Elderly. // Psychopathology in the aged. N.Y., Raven.

 31.  Havighurst R. S. (1972) Developmental tasks and education. N. Y., David Mckey comp..

 32.  Havighurst R. J., Albrecht R. (1980) Older people. N.Y., Longmans Green,.

 33. Kalish R. A., Reynolds O. K. (1976) Death and Ethnicity: A Psychocultural Study, Los Angeles,  University of Southern California press,.

34. Kimble M. A. (1989)  The Nurture of the Elderly: Aging and the Crisis of Meaning.// Word & World 9/2, , рp. 154-165.

33. Khoudoyan S. S. (1995) Psychopathological aspects of midlife crisis. 4-th European Congress of Psychology: Abstracts. Athens, 2-7 july, , p. 591-592.

34. Lawton M. P. (1982) Competence , environmental press and the adaptation of older people. // Aging and the environment: Theoretical approaches. Eds. Lawton M. P., Windley P.G., Byerts T. O. N. Y. Springer publishing co., pp. 33-59.

35. Lemon B. W., Bengston V. L., Peterson J. A. (1972) An exploration of the activity theory of aging // Journal of Gerontology,  № 27, pp. 511– 523.

36. Levinson D. (1978) The seasons of man’s life. N.Y. Knopf..

37.  McCarthy S. (1980) Death anxiety. N.Y. Gardner press,.

38. Moody H. R., Cole T. R. (1986) Aging and Meaning: A Bibliographical Essay, What Does It Mean to Grow Old, ed. Thomas Cole and Sally A. Gadow. Durham: Duke University,.

39. Newman B. M., Newman P. R. (1984) Development through life: A psychosocial approach ( 3- rd ed.). Homewood, Il: The Dorsey Press..

 40. Reichard S., Livton F., Petersen P. (1962) Aging and Personality. A Study of Eighty-Seven Older Men. N.Y. & London: Wiley d/w.